|
Фармакогенетика - новая наука Новая
наука - фармакогенетика, позволяющая
синтезировать индивидуализированные
лекарства Не
вызывает никаких сомнений, что рожденное
совсем недавно, не более полутора десятков
лет тому назад, новое направление в
медицинской науке и практике - генная
терапия - станет одним из ведущим в медицине
ХХI века. Мы попросили рассказать о новых
достижениях в этой области профессора
Даниила Голубева. Даниил
Голубев: Генная
терапия - как направление практической
медицины - стала возможной только после
химической идентификации генов и выяснения
их роли в возникновении тех или иных
заболеваний. Основополагающие открытия в
этой области были сделаны во второй
половине ХХ века, но только в самом его
конце появилась возможность практически
влиять на измененные гены, заменяя их
целиком или даже "реставрируя"
отдельные фрагменты и тем самым
восстанавливая их нормальное
функционирование. Только
что стало известно об удачной операции
такого рода, проведенной во Франции.
Четверым детям с редким наследственным
заболеванием - циклической нейропенией -
"замерили" дефектные участки ДНК
клеток костного мозга нормальными"
последовательностями, что привело к
полному выздоровлению от практически
неизлечимого заболевания. Через несколько
дней после проведенной процедуры в
кроветворных органах началась нормальная
выработка форменных элементов крови. Евгений
Муслин: Каким
путем вводятся в организм больного новые
гены или их фрагменты? Даниил
Голубев: Это
введение оказалось самым сложным элементом
всей процедуры, потому сто получить нужный
ген, или даже синтезировать его или его
часть при знании структуры и при
современной биотехнологической технике
дело вполне решаемое. Для введения генов в
организм больного используют специальные
структуры, так называемые векторы, к
которым "приклеивают" гены или их
фрагменты, и которые, проникая в клетки,
привносят эти гены в хромосомы. Векторы
бывают либо синтетическими, либо "натуральными".
В качестве последних чаще всего применяют
вирусы. В парижской клинике "Некер",
где проводилась описанная выше операция,
для такого введения использовали вирусный
вектор, и с этим связаны разнообразные
сложности, в том числе, и чисто этические. Евгений
Муслин: Что
вы имеете в виду? Даниил
Голубев: В
качестве вирусного вектора французские
врачи и ученые использовали так называемые
ретровирусы, легко проникающие в клеточные
ядра и связывающиеся в хромосомой ДНК. Те
ретровирусы, которые применялись в этих
манипуляциях, ничем "криминальным"
себя "не запятнали" и никаких вредных
последствий не вызвали. Но в вирусное
семейство ретровирусов входят также
разнообразные патогенные агенты - и
опухолеродные и "спидоподобные" , так
что известного беспокойства за будущее
реципиентов, получивших такие векторы,
избежать трудно. Поэтому, кстати, такую
операцию можно было сделать во Франции, а не
в Германии или США, где законы,
контролирующие такого рода манипуляции,
чрезвычайно строги. Евгений
Муслин: Все
ли процедуры, относящиеся к категории
генной терапии, столь противоречивы и
сложны для внедрения в широкую практику? Даниил
Голубев: Нет,
далеко не все. Вот, например, исследования
доктора Эрика Ландера, директора Центра
генных исследований в Бостоне и доктора
Стефена Лиггета из Университета Дюка в
Цинциннати посвящены другому аспекту
генной терапии, не связанному ни с каким
особым риском. Эти ученые в своих
независимых экспериментах установили, что
у разных генов разных людей могут быть
общие вариации в одной или двух позициях.
Это именно единичные вариации, их немного,
но их изучение дает совершенно неожиданные
возможности для самых разнообразных
аспектов лечения различных заболеваний. Евгений
Муслин: Приведите,
пожалуйста, какие-либо конкретные примеры. Даниил
Голубев: Некоторые
из выявленных генных вариаций не имеют
никакого медицинского значения, то есть их
обладатели ничем не отличаются от
окружающих их людей до тех пор,...пока не
заболевают. В случае же заболевания
оказывается, что в зависимости от наличия
той или иной вариации гена люди по-разному
реагируют на одни и те же лекарства: либо -
сильно, либо - слабо, либо - вообще никак. Без
знания этих особенностей эффективное
лечение данного больного осуществить
невозможно. Доктор
Лиггет изучал с этих позиций, в частности,
ген, определяющий синтез белка, вызывающего
расслабление (релаксацию) мышц грудной
клетки при вдохе и, напротив, усиливающих
сокращение сердечных мышц. Лекарства,
применяемые при лечении астмы, а также
некоторые "сердечные" средства
связываются с этим белком и эта связь лежит
в основе их терапевтического действия. Но
исследования доктора Лиггета, проведенные
на 100 здоровых людях, показали, что
существуют 3 различные вариации указанного
гена, работающие нормально, пока человек
здоров и не принимает лекарств, которые
должны так или иначе воздействовать на
активность этого белка( то есть расслаблять
мышцы грудной клетки при астме и усиливать
сокращение сердечных мышц при сердечной
патологии). В этом последнем случае как раз
и оказалось, что больные в зависимости от
своего варианта гена либо хорошо реагируют
на соответствующие лекарства, либо слабо
реагируют, либо совсем инертны у ним, то
есть лекарства на них вообще не действуют! А
ведь речь идет о серьезнейших заболеваниях
сердца и легких, нередко ведущих к
фатальному исходу. Евгений
Муслин: Это
- экспериментальные или клинические данные?
Даниил
Голубев: В
том-то и дело, что клинические! Доктор
Лиггет и его коллеги проанализировали и
опубликовали данные о 259 пациентах
госпиталя в Университете штата Цинциннати.
Все они страдали острой сердечной
недостаточностью. У них был определен
вариант гена, кодирующего указанный белок.
В течение 100 дней после помещения в
госпиталь и начала лечения примерно 60
процентов больных с одним из трех вариантов
гена либо умерли, либо были признаны
нуждающимися в срочной пересадке сердца,
поскольку другого метода лечения просто не
было. Лекарства на этих больных не
действовали. Евгений
Муслин: Какие
же практические выводы вытекают из этих
данных? Даниил
Голубев: Некоторые фармацевтические компании приступают к синтезу индивидуальных лекарств, созданных специально для данного больного на основании изучения структуры того или иного гена и приготовления препарата, специфически действующего на именно на эту структуру. Индивидуальная генетическая диагностика и опять-таки индивидуальны й лекарственный синтез. Уже сегодня такой индивидуальный генетический анализ при некоторых заболеваниях, в частности, при той же астме, доступен целому ряду исследовательских центров, а индивидуальный синтез лекарств - некоторым ведущим фармацевтическим компаниям. Это новая дисциплина - фармакогенетика! И именно она должна стать ведущей в лечебной практике ХХI века.
|
|
